Платонов. «Прошу оставить как есть»

Всё в жизни этого человека было неправильным: эпоха, стиль, мысли. Сейчас легко бросаться терминологией «советский модерн» или «социалистический сюрреализм» – но как же трудно было жить, работать и творить Андрею Платонову в эпохе, когда многие творческие люди жили под цензурой. В эти дни исполняется 125 лет со дня рождения великого и бесстрашного писателя и человека.

Взросление 

«Когда Саше надоедало ходить на работу, он успокаивал себя ветром, который дул день и ночь. «Я так же, как он, – видел ветер Саша, – я работаю хоть один день, а он и ночь – ему ещё хуже».

«Чевенгур»

Будущий писатель родился в 1899 году в семье слесаря железнодорожных мастерских Платона Климентова (от имени отца был образован его псевдоним) и домохозяйки Марии Лобочихиной. В семье было несколько детей, Андрей был старшим. С раннего возраста он проявлял яркий интерес к литературе и науке, однако поначалу образование получил более чем скромное. После революции он поначалу поступил на историко-филологическое отделение Воронежского университета, но через год выбрал более практичное направление – электротехническое отделение Воронежского рабочего железнодорожного политехникума. Ему приходилось работать то телеграфистом, то помощником машиниста, то грузчиком. Позднее этот опыт отразился в сюрреалистических литературных трудах. Ещё во время учёбы Платонов начал публиковать свои первые стихотворения и статьи в местных газетах и журналах. В 1920-е годы писатель активно включился в процесс электрификации и мелиорации сельского хозяйства, занимая различные инженерные должности.

Учёбу прервала Гражданская война, куда он отправился добровольцем. Он был стрелком в железнодорожном отряде, участвовал в боевых действиях против казачьих войск, а также фронтовым корреспондентом. Платонов сделал попытку встать в ряды коммунистов, которая впоследствии не оказалась удачной.

Работа и творчество

После окончания Первой мировой войны Платонов получил диплом электромонтёра, и вскоре вышла его первая брошюра под названием «Электрификация». Андрей Платонович работал инженером-мелиоратором и специалистом по электрификации сельского хозяйства, руководил отделом электрификации и возглавлял строительство трёх электростанций. В 1925 году он впервые встретился с писателем Виктором Шкловским, который прибыл в Воронеж для пропаганды достижений советской авиации. Интерес к технике и изобретательству Платонов пронёс через всю жизнь: «…страсть к научной истине не только не умерла во мне, а усилилась за счёт художественного созерцания».

В начале 1920-х он женился на Марии Александровне Кашинцевой, с которой прожил до конца своей жизни. Она, по сути, выполняла роль литературного секретаря, и всю свою жизнь посвятила пропаганде творчества супруга. В 1922 году у них рождается сын Платон, которого, к сожалению, ждала трагическая судьба.

Отслужив мелиоратором в Воронеже и Тамбове, в 1926 Платонов с семьей переезжает в Москву. Это был тот редкий период, когда он был полон надежд на светлое будущее – в литературной карьере дела шли на подъём. В июньском номере журнала «Молодая гвардия» была опубликована повесть «Епифанские шлюзы», вскоре отдельной книгой выходит одноимённый сборник повестей и рассказов, на который Платонов возлагал большие надежды. В это время он надеялся устроиться на работу в «Совкино», где проект сценария фильма по его рассказу «Песчаная учительница» получил положительные отзывы. Платонов ждал скорой встречи с Сергеем Эйзенштейном... Однако желанную работу Платонов так и не получил, а постановка фильма затянулась на несколько лет и в итоге была существенно переработана другими сценаристами в фильм «Айна».

Несколько книг, подготовленных Платоновым к печати, не были опубликованы. Осенью 1927 года Платонова вместе с семьёй выселили из Центрального дома специалистов сельского и лесного хозяйства в Москве, и семье пришлось переехать к отцу Марии в Ленинград.

Чевенгур

«Люди начали лучше питаться и почувствовали в себе душу. Звёзды же не всех прельщали – жителям надоели большие идеи и бесконечные пространства: они убедились, что звёзды могут превратиться в пайковую горсть пшена, а идеалы охраняет тифозная вошь.»

«Чевенгур»

Этот роман, как и все крупные сочинения Платонова, оставался неизданным (читай – «непонятым») при жизни писателя. Сегодня его изучают не только в российских, американских, европейских, китайских и японских университетах, он привлекает внимание историков, философов, специалистов по гуманитарной географии. Известный литературовед Фредрик Джеймисон в книге «Семена времени» отмечал, что благодаря «Чевенгуру» Платонов стал выдающимся писателем-модернистом, сопоставимым с Францем Кафкой. Роман принес Платонову значительный авторитет в области эстетики и морали, ему посвящены сотни диссертаций и статей на различных языках.

Роман стал основой для множества театральных постановок в России и Европе. Первым в России стал спектакль Льва Додина в Петербургском Малом драматическом театре, Эту постановку 1999 года можно посмотреть и сегодня. Самая радикальная – «Чевенгур» германского режиссёра Франка Касторфа в штутгартском театре Шаушпильхаус (2015). Пожалуй, наиболее оригинальной можно считать постановку Оксаны Дмитриевой на сцене Харьковского театра кукол им. Афанасьева.

Работа над романом шла в 1926 – 1928 годах, но фактически она началась гораздо раньше, так как в него вошли фрагменты других незавершённых произведений писателя. С 1926 года начался разгром левой оппозиции и переход к сталинской модернизации. Платонов – идеалист, коммунист, человек, вышедший из «низов», кажется, не понимал, что пишет гениальные вещи, которые, по сути, полностью отвергают идеи, которым он их посвящает. Так было и с «Чевенгуром», где коммунисты не трудятся, полагаясь на солнечную силу, считая социализм «концом всего», который наступит «через год». Они верят, что цель коммуны – «усложнение жизни». Коммунисты хранят революцию в «нетронутой геройской категории» и используют религиозные термины, например, называют массовое убийство буржуазии «вторым пришествием».

Несмотря на абсолютно сюрреалистическое содержание, журналы «Красная новь» и «Новый мир» опубликовали фрагменты в 1928 году. Платонова не стало в 1951 году, и только через 20 лет роман был издан в переводах на французский и итальянский языки, а полный текст на английском языке вышел в 1978 году. В России полный текст был опубликован только в 1988 году в журнале «Дружба народов». Современники восприняли произведение как критику большевистской утопии.

В конце 1920-х годов для романа был сделан типографский набор, подготовлена обложка. Однако летом 1930 года он был снят с публикации по решению специальной комиссии, проверявшей работу издательств. На единственном переплетенном экземпляре романа Платонов сделал пометку: «Тираж – один экземпляр». Мало кому известно, что друг писателя, публицист Георгий Захарович Литвин-Молотов выступал редактором всех его известных повестей 1927 года. Благодаря его усилиям были выпущены первые сборники повестей Платонова в 1927 и 1928 годах. Георгий Захарович также способствовал включению романа «Чевенгур» в издательский план «Молодой гвардии» на 1930 год.

Платонов и Горький

«Я всё живу и думаю: да неужели человек человеку так опасен, что между ними обязательно власть должна стоять? Вот из власти и выходит война… А я хожу и думаю, что война – это нарочно властью выдумано: обыкновенный человек так не может…»

«Чевенгур»

Андрей Платонович идеализировал Горького. В детстве он впервые увидел изображения кумира на конфетных фантиках. «Под его изображением обычно была напечатана какая-либо фраза, лозунг, например – «Пусть сильнее грянет буря!», или что-то другое», – вспоминал Платонов. – Я всматривался тогда в лицо писателя на конфетной бумажке, читал его мысли и размышлял о нём. Никогда я не надеялся увидеть Горького в действительности и беседовать с ним. Прошли годы. Теперь я видел Горького и даже рассуждал с ним, и он был для меня все таким же, прежним и неизменным, идеальным высшим человеком, каким запечатлелся когда-то в моем детском воображении».

И вот писатель Платонов больше не ребёнок. Он вырос, его творчество не любили и не принимали советские цензоры, но главное – его творчество не принял Сталин. Поэтому Платонов нередко обращался к любимцу Вождя.

«Время, которое я у Вас займу, будет коротким. Предмет, о котором я хочу с Вами посоветоваться, касается вопроса, могу ли я быть советским писателем или это объективно невозможно», – писал в 1933 году Платонов Горькому после того как на него в очередной раз обрушилась критика за публикацию повести «Впрок» о проблемах колхозного строительства.

Они встретились единственный раз летом 1928 года, когда Платонов пришел к Горькому с опозданием на час. Их беседа затронула не только литературу, но и технические темы – ирригация, добыча торфа, огнестойкое строительство в деревне и электрификация были интересны мэтру, что поразило Платонова. Особое внимание Горького привлекла история о сожжённой кулаками электростанции, которую Платонов описал в своём рассказе «О потухшей лампочке Ильича». Платонов оставил Горькому рукопись своего романа «Чевенгур», надеясь на поддержку в публикации.

Горький предсказал, что роман не пройдет цензуру из-за «анархического умонастроения». Он откровенно писал, что роман «слишком растянут», его события – «размыты». О персонажах Пешков писал так: «Несмотря на вашу нежность к людям, они выглядят не как революционеры, а как "чудаки" и "полоумные". Не утверждаю, что вы сделали это намеренно, но именно такое впечатление создается у читателя, в том числе и у меня». Все остальные письма Платонова оставались без ответа. После смерти своего кумира в 1937 году Платонов опубликовал статью «Пушкин и Горький», находя параллели между писателями.

Котлован жизни Платонова

«Некуда жить, вот и думаешь в голову».

«Котлован»

Весной 1931 года повесть Андрея Платонова «Впрок» о колхозном строительстве вызвала гнев Сталина, который потребовал наказания автора и редакторов. Редакция «Красной нови» осталась невредимой, а Платонова начали обзывать «классовым врагом».

Вскоре Платонов создаёт одну из своих самых знаменитых вещей – философскую притчу «Котлован». В ней герои строят светлое будущее, их задание – построить «общепролетарский дом», однако строительство застревает на стадии котлована для фундамента. Строители осознают тщетность создания нового на обломках старого. Их цель не оправдывает средства. Конечно, такое сочинение невозможно было предложить вниманию советского читателя! Впервые «Котлован был опубликован в 1970-х годах.

В тяжёлые годы Великой Отечественной войны писатель служит военным корреспондентом газеты «Красная звезда». Его опять начинают печатать, издаются даже отдельные прозаические сборники. Кроме того, в 1944 года у Платонова родилась дочь Маша, единственный свет в окошке после смерти сына. Маше посвящены очень нежные письма из Крыма, где писатель проходил лечение от туберкулеза.

Несмотря на болезнь, Платонов продолжает писать. В 1946 году в журнале «Новый мир» выходит его рассказ «Семья Иванова», который обозвали «гнуснейшей клеветой на советских людей, на советскую семью». За что? За правду – писатель слишком откровенно рассказывает о том, как возвращаются к мирной совместной жизни члены семьи, разбросанные войной.

Последнее прижизненное издание Платонова – книга русских сказок «Волшебное кольцо» под общей редакцией Михаила Шолохова, который пытался поддерживать Платонова в непростые времена. В начале 1951 года писатель умер от туберкулеза.

Возвращение Платонова

С приходом оттепели Марии Александровне, вдове писателя, удалось наконец «пробить» оглушительное безмолвие. Первый двухтомник выпустило издательство «Художественная литература». Правда, практически все тексты были опубликованы в корректировками, которые создавал писатель в надежде на публикацию хотя бы в таком варианте.

«Мария Александровна всем аспирантам давала разрешение работать в фонде Платонова в РГАЛИ. Когда я стала читать рукописи и сверять их с опубликованным, я открыла для себя, что мы изучаем искорёженные тексты Платонова. Это было потрясение. С той пор у меня сложилось твёрдое убеждение, что главной филологической задачей является возвращение текстов Платонова к оригиналу, то есть напечатать их в том виде, как он их написал», – вспоминает литературовед, руководитель Платоновской группы Института мировой литературы имени А. Горького РАН Наталья Корниенко. «На обложке первой книги “Архива А. П. Платонова” мы разместили его помету с машинописи рассказа “Июльская гроза”, сделанную в 1938 году: “Прошу оставить как есть. АП” ». Как реставраторы испорченных икон, слой за слоем филологи вызволяли «краску эпохи», чтобы вернуть читателю настоящего, аутентичного Платонова.

В годы перестройки дочь писателя Мария Андреевна, продолжая дело мамы, организовала первые публикации самых знаковых произведений отца – «Котлован», «Чевенгур», «Ювенильное море».

В начале 1990-х годов исследователи во главе с Наталией Корниенко завершили составление текста разрозненной рукописи романа «Счастливая Москва» – первое издание состоялось в журнале «Новый мир» в 1991 году. Тема «строителей нового мира» дополняется портретом героини Марии Честновой – женщины-товарища, которая отказывается от семейных ценностей, предпочитая свободную любовь и активное участие в строительстве нового мира. Образы романа ярко визуализированы. По убеждению многих исследователей, творчество Платонова прямо соотносится с картинами А. Дейнеки и А. Самохвалова, «Маршем энтузиастов» И. Дунаевского, скульптурой В. Мухиной «Рабочий и колхозница» и эталоном социалистического реализма, проектом Дворца Советов.

По сути, творчество Платонова очень похоже на этот помпезный неосуществлённый проект, только если на основе Дворца был построен бассейн «Москва», то в текстах нет даже фундамента, а только котлован. Умозрительный «Дом Советов», как Метрополис, поглощает зрителя своим гигантским видом. Фраза Марии из «Метрополиса» – «Посредником между головой и руками должно быть сердце», как нельзя лучше подходит к образу её тёзки из «Счастливой Москвы», и сути творчества Андрея Платонова в целом.

Русский мир